Рисунок я и моя бабушка: D0 bc d0 be d1 8f d0 b1 d0 b0 d0 b1 d1 83 d1 88 d0 ba d0 b0 картинки, стоковые фото D0 bc d0 be d1 8f d0 b1 d0 b0 d0 b1 d1 83 d1 88 d0 ba d0 b0

Рисунок ребёнка 5 лет на тему «моя семья». Что это может означать?!

Не могу не вспомнить про проективные тесты: Про кота ученого, Израиль и психолога.
Автор, или рассказчик владелец ЖЖ с ником neivid
Речь о тех временах, когда русскоговорящих интервьюеров в израильских военкоматах еще не было, а русские призывники уже были. Из-за того, что они в большинстве своем плохо владели ивритом, девочки-интервьюеры часто посылали их на проверку к так называемым «офицерам душевного здоровья» (по специальности — психологам или социальным работникам), чтобы те на всякий случай проверяли, все ли в порядке у неразговорчивого призывника. Кстати, офицер душевного здоровья — «кцин бриют нефеш» — сокращенно на иврите называется «кабан». Хотя к его профессиональным качествам это, конечно же, отношения не имеет.
Офицер душевного здоровья в военкомате обычно проводит стандартные тесты — «нарисуй человека, нарисуй дерево, нарисуй дом». По этим тестам можно с легкостью исследовать внутренний мир будущего военнослужащего. В них ведь что хорошо — они универсальные и не зависят от знания языка. Уж дом-то все способны нарисовать. И вот к одному офицеру прислали очередного русского мальчика, плохо говорящего на иврите. Офицер душевного здоровья поздоровался с ним, придвинул лист бумаги и попросил нарисовать дерево.
Русский мальчик плохо рисовал, зато был начитанным. Он решил скомпенсировать недостаток художественных способностей количеством деталей. Поэтому изобразил дуб, на дубе — цепь, а на цепи — кота. Понятно, да?
Офицер душевного здоровья придвинул лист к себе. На листе была изображена козявка, не очень ловко повесившаяся на ветке. В качестве веревки козявка использовала цепочку.
— Это что? — ласково спросил кабан.
Русский мальчик напрягся и стал переводить. Кот на иврите — «хатуль». «Ученый» — мад’ан, с русским акцентом — «мадан». Мальчик не знал, что в данном случае слово «ученый» звучало бы иначе — кот не является служащим академии наук, а просто много знает, то есть слово нужно другое. Но другое не получилось. Мальчик почесал в затылке и ответил на вопрос офицера:
— Хатуль мадан.
Офицер был израильтянином. Поэтому приведенное словосочетание значило для него что-то вроде «кот, занимающийся научной деятельностью». Хатуль мадан. Почему козявка, повесившаяся на дереве, занимается научной деятельностью, и в чем заключается эта научная деятельность, офицер понять не мог.
— А что он делает? — напряженно спросил офицер.
(Изображение самоубийства в проективном тесте вообще очень плохой признак).
— А это смотря когда, — обрадовался мальчик возможности блеснуть интеллектом. — Вот если идет вот сюда (от козявки в правую сторону возникла стрелочка), то поет песни. А если сюда (стрелочка последовала налево), то рассказывает сказки.
— Кому? — прослезился кабан.
Мальчик постарался и вспомнил:
— Сам себе.
На сказках, которые рассказывает сама себе повешенная козявка, офицер душевного здоровья почувствовал себя нездоровым. Он назначил с мальчиком еще одно интервью и отпустил его домой. Картинка с дубом осталась на столе.
Когда мальчик ушел, кабан позвал к себе секретаршу — ему хотелось свежего взгляда на ситуацию.
Секретарша офицера душевного здоровья была умная адекватная девочка. Но она тоже недавно приехала из России.
Босс показал ей картинку. Девочка увидела на картинке дерево с резными листьями и животное типа кошка, идущее по цепи.
— Как ты думаешь, это что? — спросил офицер.
— Хатуль мадан, — ответила секретарша.
Спешно выставив девочку и выпив холодной воды, кабан позвонил на соседний этаж, где работала его молодая коллега. Попросил спуститься проконсультировать сложный случай.
— Вот, — вздохнул усталый профессионал. — Я тебя давно знаю, ты нормальный человек. Объясни мне пожалуйста, что здесь изображено?
Проблема в том, что коллега тоже была из России…
Но тут уже кабан решил не отступать.
— Почему? — тихо, но страстно спросил он свою коллегу. — ПОЧЕМУ вот это — хатуль мадан?
— Так это же очевидно! — коллега ткнула пальцем в рисунок. — Видишь эти стрелочки? Они означают, что, когда хатуль идет направо, он поет. А когда налево…

Не могу сказать, сошел ли с ума армейский психолог и какой диагноз поставили мальчику. Но сегодня уже почти все офицеры душевного здоровья знают: если призывник на тесте рисует дубы с животными на цепочках, значит, он из России. Там, говорят, все образованные. Даже кошки
Подписаться

Художник Александр Селиванов — Aroundart.org

Александр Селиванов в мастерской. Фото из личного архива

Я родился в Ростове в 1978 году в простой семье, жил я в основном с дедушкой и бабушкой, дедушка работал таксистом, а бабушка занималась бизнесом (в то время это называлось спекуляцией и преследовалось законом). Позже, ближе к концу 80-х, дедушка ушел из таксопарка и стал работать водителем грузового мотороллера в художественном фонде. Так как моя бабушка занималась предпринимательством, в тот период в семье не было финансовых сложностей.

С самого раннего детства, когда я стал себя помнить, я любил рисовать, хотел, чтобы у меня было много цветных карандашей, но особенно я любил цветные фломастеры, и мне всегда хотелось иметь большое количество разных цветов. Правда, я не всегда знал, как применить эти цвета, но наличие большой цветовой палитры меня вдохновляло. Еще одной любовью с детства было коллекционирование марок и наклеек на спичечные коробки, которые ценил не меньше марок за их матовость, особенно любил серию птиц и рыб. Всем этим двигало в первую очередь увлечение зоологией. Мое воображение было поражено разнообразием форм жизни на земле, которые существуют, начиная с доисторических времен. Интерес к искусству возник позже: несмотря на то что дедушка, работая в художественном фонде, привозил домой репродукции знаменитых картин — в доме висели «Даная» Рембранта, «Обнаженная» Ренуара и «Мадонна с младенцем» Леонардо да Винчи — никакого интереса эти репродукции у меня не вызывали. Настоящий интерес к искусству появился, когда в бабушкиных журналах я стал находить статьи о художниках, таких как Босх, Дали, из русских художников запомнились картины Янкилевского, также я узнал о слове «авангард» в искусстве. Эти картины меня поразили и показались мне очень близкими.

Нужно подчеркнуть, что все это происходило во времена перестройки. С начала 90-го года, с взросления, меня все больше и больше стала интересовать музыка, хотя я никогда не был к ней равнодушен. Помню, ко мне пришел школьный друг, и я ему стал жаловаться на свою маленькую и очень тихую магнитолу, что не могу нормально слушать музыку, и он сказал: «У твоего деда же есть бобинник (бобинный магнитофон)». Я ответил, что он очень старый, он был 1976 года выпуска, но на деле он оказался рабочим и очень неплохой моделью того времени. Можно сказать, с этого момента я всерьез стал слушать музыку, так как музыка с бобин в большой мере отличалась качеством звука от дешевых кассетных магнитол. Так как я был еще ребенком, я любил баловаться с магнитофонами, со скоростью и записывать различные звуки.

Фото из личного архива художника

Выше я писал, что моя бабушка занималась бизнесом, поэтому у нас был большой частный дом недалеко от железнодорожного вокзала, хлебозавода, рыбзавода и холодильной фабрики. Ночью, ложась спать, я всегда слушал доносящиеся звуки с этих фабрик и вокзалов, они мне очень нравились. В 1992 году я услышал слово индастриал, оно обозначало музыкальное направление и сразу ассоциировалось у меня с промышленными шумами, с теми звуками, которые я слышал по ночам в своем доме. Музыкальные направления все же диктовала мода, и изначально мне нравилась рэп-музыка, которую я мог видеть по MTV. В 1991 году вышел совместный компиляционный альбом Аnthrax и Public Enemy “Attack Of The Killer B’s”, и благодаря этому альбому я заинтересовался металл-музыкой, такими группами, как Slayer, Tankard, Sodom, а с выходом альбома группы Сannibal Corpse “Tomb of the mutilated” я с головой окунулся в death metal. В скором времени, лежа на диване, слушая любимые группы, меня посетила мысль, что мне нужно самому создать группу. В этот период мой школьный друг учился классической гитаре у преподавателя, и я сразу обратился к нему с этой мыслью, так как знал, что он занимается с перспективой тоже играть в какой-нибудь группе.

Фото из личного архива художника

Он поддержал меня в моей идее, на тот момент мы оба окончили школу и вместе хотели поступать в художественное училище Грекова. Мой друг хорошо рисовал, и его отец был художником, работал с глиной и керамикой. Я же никогда не стремился к реалистичности рисунка, я всегда вдохновлялся карикатурами либо художниками раннего авангарда, которых на тот момент знал. Тем не менее занятие живописью занимало основное количество моего времени — я рисовал беспрестанно. В школьные годы я был самым известным вандалом, все парты, за которыми я сидел, были исписаны так, что не видно было самой парты, так же было и с учебниками, тетрадями и всем, что мне попадалось. Рисунки были даже на школьной форме – надпись «Майкл Джексон» и свастика, которая означала для меня символ красоты и ни сколько не ассоциировалась с фашизмом.

Но школьные годы закончились, все мои просьбы помочь поступить в художественное училище были напрасны, да и семья уже была не так финансово обеспечена, так как бабушкин бизнес сошёл на нет, и она торговала семечками и жвачками для студентов возле дома (мой дом был напротив политехникума связи). Бабушка мне тогда говорила: «Хочешь быть нищим – будь художником». Я обратился к тёте, сестре моей мамы, на что она попросила меня сделать рисунок, который она покажет знакомому специалисту, чтобы он сказал, есть ли у меня талант и стоит ли мне учиться. Я помню, что решил написать пейзаж с горами и водой цветными авторучками. Я никогда ничего не срисовывал, так как полагал, что настоящие художники пишут по фантазии, срисовывать мне казалось скучным и неинтересным занятием, хоть и очень важным для техники рисунка. Ответ был, в принципе, положительный, тем не менее вопрос, кто будет финансировать мое обучение, остался открытым.

Фото из личного архива художника

Однако мне было чем заняться: мой школьный друг нашел нам барабанщика в группу, и с конца сентября 1994 года мы стали репетировать. Своих песен у нас пока не было, поэтому мы играли композиции таких групп, как Impetigo, Autopsy, Napalm Death. Я активно занимался написанием песен и дал название нашей группе – Funeral Speech. Так как школьный друг и гитарист (в группе Funeral Speech он играл только в начале, затем был сменен) учился в Грекова, я часто приходил к нему, потому что мне было очень интересно, чему его учат. Вместе мы не раз рисовали у него дома: он писал маслом на холсте и дереве, я рисовал красками по бумаге, но в всерьез все эти занятия не воспринимались, живопись мыслилась как нужный навык, не несущий в себе ценности. Это было время таких художников, как Олег Кулик и Бренер, и рисовать картины казалось наивной глупостью. Живопись у моего друга получалась очень странной: мне казалось, что он ее не любит, хотя рисунком он владел довольно неплохо. Мы с ним часто разговаривали об искусстве, я всегда расспрашивал, чему его учат.

В то время по телевизору (а это был 94–95 год) можно было увидеть много интересного: от перформансов Олега Кулика до фильмов классиков мирового кинематографа, таких как Бергман, Пазолини, Антониони – но для меня очень значимой стала передача об американской авангардно-музыкальной группе The Residents, она просто потрясла мое сознание. Они были прекрасны и визуально, и по звучанию – их музыка была невероятной. Про себя я подумал, что дет-метал, который я слушал, не так уж и экстремален, и именно с того момента я стал интересоваться более авангардной музыкой. В конце 96-го года после очередного распада Funeral Speech я все больше склонялся к сольному проекту. Однако годом ранее я принимал участие в дум-группе моего лучшего друга Different Seasons, затем создал разовый проект c барабанщиком Funeral Speech, называвшийся Manufacture (в нем также должен был принимать участие басист группы «Антимузыка», но он не смог приехать на запись проекта в студию). Музыка проекта представляла из себя смесь индустриальных шумов и металл-музыки, что-то вроде Ministry и раннего Pitch Shifter. Тем не менее для меня на тот момент она была недостаточно авангардна, и я начал дальше размышлять над своим будущим проектом и слушать такие группы, как Einsturzende Neubauten и Swans. К первым записям своего нового соло-проекта я приступил только спустя почти два года в конце 98-го, и это была музыка уже в духе In Slaughter Natives и Deutsch Nepal.

Фото из личного архива художника

Тем временем мой школьный друг, учившийся в Грекова, закончил это заведение и пригласил меня посетить выставку выпускников училища, проходившую в большом зале. Там было развешано много картин разных размеров и выполненных в разных техниках. Мне запомнилась и понравилась одна работа довольно большого размера, на которой изображалась обнаженная девушка в синем цвете, позже я узнал, что это картина ростовского художника Михаила Абрамова. После выставки осталось ощущение, что это никому не интересно, даже художникам. Друг сказал мне, что сюда иногда приходят люди, которые могут купить картину, заплатив около 300$ (но у него ничего не купили). Начать заниматься живописью меня это тогда не побудило, несмотря на то что я помогал другу в создании его работ для этой выставки. Ко всему прочему, на тот момент меня заботила больше музыка, я постоянно экспериментировал, записывал разные звуки, покупал аппаратуру – в общем, были заботы.

Александр Селиванов. Banished queen №2, 2010

Александр Селиванов Untitled, 2011

Позже к 2003 году я уже записал 3 полноформатных альбома и также большое количество треков, не входивших в эти альбомы – то были в основном ранние композиции, записные в 1998–2001 годы и вошедшие еще в два альбома-сборника. При наличии такого количества материала мне срочно был нужен лейбл, чтобы хоть что-то издать. Однако я не стал заниматься рассылкой своих записей по лейблам и принял решение создать свой собственный. Весной 2003 я издал записанный в 2001 году альбом World Downfall. Хотя это не первый записанный мной альбом, я принял решение начать выпуск именно с него, причин этому я уже не помню, но, скорее всего, потому, что у него уже было придумано оформление для диска. Свой лейбл я назвал Imbecil Rec, так как это название вызывало иронию, хотя материал выходил очень мрачный. Сам проект, созданный мной, назывался Mortart, так мне помог его назвать ростовский журналист и мой друг Игорь Ваганов. Вначале я дал ему имя M.Art или Mortuary art, но в 2000 году я познакомился с Вагановым, и он мне помог с названием.

В то время я также думал о возможности выступления на концертах в Ростове и в других городах. Нужно отметить, что экспериментальная электронная музыка уже была в Ростове-на-Дону: в конце девяностых проходили концерты таких групп, как «Фигура», «Антимузыка», что делать? Kele Braes, Asskillator, Solar Salt – все это формировало местную сцену. Однако в начале 2000-х наступило затишье. Ситуация изменилась после моего знакомства с музыкантом и журналистом Денисом Третьяковым, который предложил мне выступить с концертом в клубе, и я с радостью согласился. Первый концерт состоялся 16 июня 2003 года, и нужно отметить, что музыка была не только экспериментальной, но и экстремальной. Затем концерты стали проходить регулярно, на них также выступали экспериментальные проекты участников групп «Антимузыка» и «Урблюд Драмадер».

Александр Селиванов. Elegy №1, 2012

Александр Селиванов. Red desert, 2012

Александр Селиванов Untitled, 2011

Александр Селиванов Yellow edge, 2012

Как-то осенью 2003 после очередного концерта мы поехали в гости к девушке Томе, она показала мне книгу издательства Phaidon, привезенную из поездки в Санкт-Петербург и называвшуюся «Искусство 20-го века». В ней было 500 репродукций разных художников. Я с большим интересом листал эту книгу и потом даже выписывал из нее художников, которые меня заинтересовали. Больше всего меня поразила работа Агнес Мартин, и я снова стал мечтать о карьере художника. Это книга явилась для меня важным толчком, благодаря которому возродился мой интерес к изобразительному искусству. Я стал покупать литературу о художниках и истории искусства. Однажды я наткнулся в книжном магазине на книгу с неизвестным для меня на тот момент художником, там была его фотография, и он мне как-то не понравился, но, когда я открыл книгу и увидел его работы, я был просто ошеломлен, так же, как до этого картиной Агнес Мартин – это был Марк Ротко. Чем сильнее рос интерес к искусству, тем больше я разочаровывался в музыке. В 2008 я окончательно потерял к ней интерес и создал свою первую картину «Голубое на черном».

К тому времени у проекта «Мортарт» было около 20 альбомов, изданных и неизданных, также все эти годы я активно занимался организацией концертов и привозом музыкантов из других городов. Концерты Мортарт были довольно регулярны, иногда я выезжал играть в другие города. Может, я просто устал от выступлений и стал больше думать о живописи и о том, как начать карьеру художника.

Пластинка Александра Селиванова K7, 2014

В 2009 году у меня снова появляется интерес к музыке, однако он существует в параллели с моим занятием живописью. Это повторное обращение к музыкальному творчеству вызвал у меня американский композитор Уильям Басински, а также ряд композиторов минималистов, таких как Стив Райх и Терри Райли. Весной 2010 года проходит моя первая персональная выставка в галерее «Вата». Я начал больше дружить с художниками: моими первыми друзьями этого круга стали Сергей Сапожников и Олег Устинов, также я восстановил общение с Алексеем Хамовым, с которым в том же году принял участие в Южно-Российской биеннале современного искусства.

P.S.: В 2014 году при поддержке Фонда «Дон» была издана первая виниловая пластинка Александра Селиванова K7. Через два года состоялся релиз сразу двух аудиокассет: Monochrom rainbow for tape и Solemn. В сентябре 2016 того же года совместно с художником Сергеем Сапожниковым и танцором Александром Кисловым Селиванов принял участие в проекте Cabaret Kultura в рамках программы V—A-C Live — совместной инициативы галереи лондонской галереи Whitechapel и фонда V—A-C. А зимой 2017 выступил в проекте «Геометрия настоящего».

Моя бабушка и современное искусство

Пишу этот пост сегодня, так как очень скучаю по бабушке и семье. Поскольку я не могу быть с ними в этот День Благодарения из-за Covid, это мой способ снова связаться с ними. Также хочу поделиться с вами тем, какую роль моя бабушка сыграла в том, что я стал художником, и ролью, которую можете сыграть вы. Не стоит недооценивать такой маленький выбор, как произведение искусства на стенах для будущих поколений.

Итак, когда я была маленькой девочкой, я начала много рисовать лет в десять.Мне всегда нравилось заниматься творчеством. Делать вещи, раскрашивать и заниматься декоративно-прикладным искусством, как многие дети. Моя бабушка жила в другом городе. Нам нечасто доводилось ее видеть, но я помню, как посетил ее дом, когда мне было около одиннадцати. Ее стены были заполнены рисунками и картинами. Мне было так любопытно, что я должен был спросить ее о них. Я был поражен, что моя бабушка сделала большинство из них! Многие из них были пейзажами и портретами, но у нее даже висела пара натюрмортов на стене. Моя бабушка объяснила мне, что она сделала эти рисунки и картины.Это связывало меня с ней, и я чувствовал, что у кого-то есть что-то общее со мной, когда дело доходило до создания искусства, чего я никогда раньше не чувствовал.

Моя бабушка была первым человеком, который дал мне какие-либо учебники по искусству с репрезентативным искусством в них. Большинство из них были книгами Уолтера Фостера, включая книги по рисованию портретов и фигур. Она дала мне несколько книг о пейзаже и натюрморте. Она также подарила мне мой первый набор масляных красок. Хотя я вряд ли стал бы использовать масляные краски, потому что не понимал ни цвета, ни того, как пользоваться краской.Семя все еще было посажено, и оно пустило глубокие корни.

Моя бабушка сыграла неотъемлемую роль в том, что я стал художником. Быть замеченным взрослым, иметь в себе дар, взращенный взрослым в детстве, — это особенная вещь. Это был один из первых случаев, когда я почувствовал, что у меня есть собственная личность. Я чувствовал, что у меня есть общие черты с моей бабушкой. Моя бабушка посеяла семена, чтобы я стал художником, хотя это была не очень плодородная почва. Я имею в виду, что у меня не было особых возможностей даже стать художником, но эти первоначальные семена расцвели.

Примерно в 18 лет я бросил рисовать и рисовать. Потому что в то время у меня не было возможности стать художником. Я не знал, как создать возможность для себя. Так что потребовалось некоторое время, чтобы это семя зацвело. Наконец, когда мне было 28, я достиг определенного уровня зрелости (и неудовлетворенности) своей жизнью, поэтому решил поступить в художественную школу. Остальное уже история.

Вторая причина, по которой я рассказываю вам эту историю, заключается в том, что я понял в художественной школе, что современное искусство разрушает искусство для обычного человека.Как только в игру вступило современное искусство, нужно было быть сверхинтеллектуальным и элитарным, чтобы понять искусство. Или нужно было наслаждаться гротеском, гадостью и тьмой души, чтобы оценить искусство. художественная оценка и образование со временем уменьшились. Так что я остался без художественного образования в школах, которые я посещал. Вряд ли в моей детской жизни существовало какое-либо свидетельство художников или искусства. Будучи воспитанным в семье низшего среднего класса в Техасе и Оклахоме, он был еще более ограниченным, чем другие. Если бы не моя бабушка, я, возможно, сегодня даже не был бы художником.

Я говорю вам это, потому что у меня есть миссия вернуть репрезентативное искусство музейного качества, чтобы оно стало повседневным домом для обычного человека. Я не думаю, что искусство должно быть уродливым. Я не думаю, что это должна быть сверхинтеллектуальная концептуальная вещь, которая не имеет никакого смысла. Я не думаю, что искусство должно сочетаться с вашим диваном. Я не думаю, что для того, чтобы искусство имело отношение к массам, оно также должно быть фальшивым или дрянным.

Мы находимся в этом экстремальном противостоянии элиты и простолюдинов.Если вы обычный человек, вам могут нравиться только произведения искусства, такие как Томас Кинкейд. Если вы принадлежите к элите или 1%, вам должны нравиться произведения искусства, которые продаются по высокой цене на аукционах Christie’s или Art Basel. Моя миссия состоит в том, чтобы преодолеть разрыв между этими двумя крайностями для обычного человека. Красивое, оригинальное, единственное в своем роде искусство должно быть в каждом доме, чтобы все могли наслаждаться им, а дети могли наслаждаться им и вдохновляться им. Красота по-прежнему АКТУАЛЬНА. Если у вас на стенах висят оригинальные произведения искусства, я хочу, чтобы вы знали, что можете вдохновить следующее поколение ценить искусство. Вы можете помочь им оценить человеческий потенциал и красоту.

Каждый выбор, даже покупка произведений искусства,  имеет волновой эффект. Наличие одного прекрасного оригинального произведения искусства, висящего на ваших стенах, созданного вами или кем-то другим, может изменить жизнь. моя бабушка меняла. Спасибо, бабушка, что увидела меня и лелеяла мой подарок!

П.С. У вас будет еще одна возможность купить одну из моих картин на распродаже в эти выходные к Черной пятнице. Если вам нужны дополнительные привилегии и скидки, присоединяйтесь к моему кругу коллекционеров здесь: http://eepurl.com/dpg-_9

все о дне моей бабушки-матери

%PDF-1.5 % 1 0 объект >/OCGs[8 0 R]>>/Страницы 3 0 R/Тип/Каталог>> эндообъект 2 0 объект >поток application/pdf

БелыйCMYKPROCESS0. 0000000.0000000.0000000.000000

C=0 M=90 Y=85 K=0CMYKPROCESS0. 00000090.00000085.0000000.000000

C=85 M=10 Y=100 K=10CMYKPROCESS85. 00000010.000002100.00000010.000002

C=75 M=100 Y=0 K=0CMYKPROCESS75. 000000100.0000000.0000000.000000

C=55 M=60 Y=65 K=40CMYKPROCESS55. 00000060.00000465.00000039.999996

C=0 M=0 Y=0 K=90CMYKPROCESS0. 0000000.0000000.00000089.999405

C=0 M=0 Y=0 K=5CMYKPROCESS0. 0000000.0000000.0000004.998803

Лос-Анджелес Дела: Моя бабушка нашла парня раньше меня

Когда моя 88-летняя бабушка Хильда нашла парня раньше меня, я разрывалась между чувством радости за ее удачу и чувством жалости к себе, что у меня было не было такой удачи в романтике. Она написала мне электронное письмо, чтобы поделиться новостями о своем матче, и добавила в конце: «Моя тетя всегда говорила мне, что каждый горшок находит свое покрытие, и это правда! Я уверен, что это произойдет для вас.

Но шли месяцы, а я продолжала оставаться одинокой и грабить, в то время как Омаме везло в любви.

Хильда, которую в нашей семье ласково называют Омама (по-немецки «бабушка»), не встречалась с кем-то с тех пор, как 20 лет назад умер мой дедушка Херши. Омама и Херши познакомились на новогодней вечеринке в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Омама получала степень бакалавра, а Херши работал над докторской диссертацией по психологии с помощью Закона о правах военнослужащих. Она рассказывает знаменитую историю о том, что сразу поняла, что он «Избранный», хотя прошло шесть недель, прежде чем он наконец позвонил, чтобы пригласить ее на свидание.Она до сих пор носит обручальное кольцо в память об их браке, который длился четыре десятилетия.

Он был любовью всей ее жизни и свидетельством для их детей и внуков, что возможен долгий и счастливый брак. Им нравилось бегать вместе. Полки Омамы были украшены фотографиями ее и Херши на финише различных гонок в Лос-Анджелесе, охватывающих десятилетия, с широкими улыбками на их лицах. Омама и Херши были #жизненными целями.

После смерти Херши Омама проводила большую часть поздних вечеров за изучением Торы или просмотром «Опасности» в одиночестве.Она выросла в Берлине, и ей удалось бежать из нацистской Германии на Kindertransport, организованной спасательной операции, которая в конце 1930-х годов доставила в Великобританию почти 10 000 еврейских детей. Оттуда Омама иммигрировала в Соединенные Штаты, и ее семья открыла птицеферму в Ван-Найсе.

Ее часто вызывали на публичные мероприятия, чтобы рассказать о том, чему она была свидетелем в нацистской Германии. В апреле 2015 года городской совет Бербанка пригласил Омаму на награждение в мэрии за то, что она рассказала учащимся средних и старших классов о своем опыте во время Холокоста.Они сообщили ей, что другой лауреат заберет ее и отвезет на мероприятие.

Омама была удивлена, когда прислали 92-летнюю австрийку, пережившую Холокост, элегантно одетую в кожаные оксфорды и фетровую шляпу. Его звали Херб.

Когда мероприятие в мэрии подошло к концу, Херб отвез Омаму домой в Студио-Сити. Подъехав к дому, в котором она вырастила троих мальчиков, он остановился и спросил: «Не могли бы вы пойти со мной поужинать как-нибудь вечером?»

Омама сказала, что не дала Хербу ответа, но на следующий день он отправил ей электронное письмо с повторным запросом на свидание.Омама позвонила моему отцу (своему младшему сыну) за советом. «Я не знаю, что делать. Я его совсем не знаю», — сказала она. Мой отец сказал ей, что он уверен, что с этим человеком все в порядке, поскольку ему 92 года. Итак, с благословения моего отца, Омама согласился сопровождать Херба на ужин.

Омама и Херб быстро сблизились из-за травмы, полученной в результате побега от нацистов, и опыта восстановления своей жизни в Лос-Анджелесе. Их встречи раз в неделю переросли в частые дружеские отношения. Херб возил Омаму в театр и к торговцу Джо, и Омама приготовила ужин для Херба.Достаточно скоро она перестала смотреть «Опасность» одна. Она начала ласково называть Херба «Херби».

Омама был особенно впечатлен тем, что Херб умел водить машину в его возрасте. Он был готов отвезти ее, куда бы она ни захотела, в том числе на озеро Голливуд для ее ежедневной прогулки с ее пешеходной группой.

И все же, я был одинок и воровал.

Омама снова прислал мне электронное письмо, на этот раз с фотографией Херба и ее на озере Голливуд. С тех пор Херб присоединился к пешеходной группе, не отставая от темпа в милю. Я ответил с моими поздравлениями и моим желанием также найти Траву. Омама быстро ответил: «Любовь витает в воздухе, так что скоро она у тебя будет. С любовью, Ома.

Она также включила перенаправленное электронное письмо от самого Херби с советами по свиданиям, которыми он хотел, чтобы она поделилась со мной. Он предостерегал от употребления алкоголя: «Держитесь подальше от баров; то, что вы там встретите, вряд ли будет качественным». Он посоветовал встречаться с людьми с сайтов знакомств только публично, пока не будет считаться заслуживающим доверия: «Обращайтесь с сайтами знакомств с особой осторожностью.И прежде всего: «Будь собой. Будь тем, кто ты есть. Будьте искренними».

Оказалось, что Омама была гадалка. В течение года на моем экране Tinder появился Кристиан (рост 6 футов 3 сантиметра, биография «Давайте заниматься искусством»). Я провел пальцем вправо и спросил, не хочет ли он встретиться в воскресенье. «У меня есть планы на воскресенье. Четверг?» А, человек с планами. Человек, который планирует планы. Тысячелетний единорог.

В баре я встретил Кристиана, человека из интернета, который сразу нарушил два правила Херба.Мы встречались публично, так что я правильно понял. Я направился к условленному месту встречи, готовясь к еще одному неудачному первому свиданию. Опасаясь, что я приду рано, я прохаживался по кварталу, но, подойдя к входной двери, увидел, что он тоже рано. Мы часами разговаривали и вместе рисовали на листе бумаги. Художественные вещи. Мы провели пересекающиеся линии друг над другом, погруженные в хороший разговор и дымный мескаль.

Я позвонил родителям, чтобы сказать им, что мне повезло: я встретил человека, который мне нравится, которому я тоже нравлюсь.— Но тебе не понравится его имя, — сказал я. Его немецкая фамилия вызвала вопрос о том, чем занимались его дедушка и бабушка во время Второй мировой войны (как оказалось, сражались на стороне союзников). Но как только мои родители встретили Кристиана, они одобрили его мягкость, его энтузиазм разговаривать по-немецки с моим отцом и играть в теннис с моей матерью. Он также принес здоровенную банку домашней кошачьей мяты для семейного кота. Я нашел своего Херби.

Мы с Кристианом вместе уже почти шесть лет.Мы собирались пожениться на глазах у нашей семьи и друзей в октябре прошлого года, но пандемия помешала нашим планам. Решив не откладывать нашу свадьбу, наш раввин официально поженил нас на частной церемонии 9 октября 2020 года. Наша большая свадьба с семьей и друзьями была перенесена на лето 2022 года.

Херби и Омама, которым сейчас 98 и 95 лет, соответственно, по-прежнему сильны. На недавней вечеринке по случаю дня рождения Омамы 90 209 на заднем дворе Редондо-Бич, где жили мои родители, я посмотрела на Кристиана и Херба, приветствующих друг друга, двух замечательных мужчин, и улыбнулась удаче, которую в конечном итоге разделили мы с бабушкой.

Я с нетерпением жду, когда в следующем году моя бабушка въедет на парковку нашего свадебного зала с Херби за рулем.

Автор — психотерапевт и писатель. У них с Кристианом есть собака-спасатель Клевер.

Омама и Херби во время одной из ежедневных прогулок.

(Юлия Симона Фогельсон)

Дела Лос-Анджелеса рассказывает о поисках романтической любви во всех ее славных проявлениях в районе Лос-Анджелеса, и мы хотим услышать вашу правдивую историю.Мы платим 300 долларов за опубликованное эссе. Электронная почта [email protected]. Вы можете найти правила подачи здесь.

«Она напоминает мне мою бабушку»: история двух друзей по переписке во время пандемии

Прошлый год был трудным для всех, но среди всех плохих новостей Newstalk Breakfast приготовил несколько приятных историй, которые выйдут из пандемии.

На этой неделе в шоу рассказали 10-летнюю Джульетт Пак-Кенни из Блэкуотер в графстве Уэксфорд.

В августе прошлого года она потеряла бабушку, и, чтобы помочь ей справиться с одиночеством, мать Джульетты Сондрин подобрала ей подругу по переписке, 86-летнюю Мэри.

Пара писала друг другу на протяжении всего карантина.

Джульетта рассказала программе в пятницу о том, как продвигается новая дружба.

«Ее зовут Мэри Гуди, и однажды мы получили бесплатные открытки от An Post, поэтому, поскольку у меня больше не осталось бабушек и дедушек в Ирландии, я спросила маму, знает ли она людей, которым я могла бы написать», — объяснила Джульетта.

«Она спросила некоторых своих друзей, знают ли они кого-нибудь, и один из ее друзей сказал да, так что я начал писать Мэри.

«Я никогда не встречался с ней лично, но она очень милая женщина.

«Ей за 80, она вакцинирована и живет в Портлауазе».

«Она напоминает мне мою бабушку»: история двух друзей по переписке во время пандемии

00:00:00 / 00:00:00

Джульетта описала некоторые интересы Мэри и то, о чем они пишут друг другу.

«Она любит кошек и любит свою семью, любит читать и любит рисовать.

«Мы говорим о наших кошках, когда я говорил о школе, она отвечала о том, каково было ей в школе, когда она была моложе.

«И иногда [мы говорим] о ее развлечениях и о том, как поживает ее семья.

«Я читаю много книг, поэтому я рассказываю ей, какие книги я читал, и о моих кошках, и о школе, и о моих развлечениях.

«Мэри напоминает мне мою бабушку.»

Джульетта добавила: «Я бы хотела сесть и выпить с ней чашечку чая с кусочком вкусного шоколада.

«Я люблю писать письма. Иногда я печатаю фотографии своих занятий и обычно украшаю их множеством наклеек и цветов.

«Я рекомендую другим людям писать людям, которым никто не пишет.»

Создание книги для бабушки во время карантина

ViewPoints был создан для DJI, чтобы выразить свое мнение в быстро меняющемся цифровом мире.Поскольку пандемия COVID-19 затронула все сообщества, мы хотим использовать эту платформу в качестве места поддержки в эти трудные времена. Сейчас, как никогда, настало время для сообщества. В этой серии постов рассказывается, как члены сообщества DJI приспосабливаются к жизни, оставаясь при этом в безопасности.

Моника Сук — старший менеджер по корпоративным коммуникациям DJI в штаб-квартире в Шэньчжэне, Китай. Родившаяся в США и выросшая в Корее, самопровозглашенная культурно запутанная кореянка сейчас проживает новую главу своей жизни в Гонконге.Недавно она провела две недели в самоизоляции дома и решила сделать что-то особенное для своей бабушки в этот период.

В марте я провел две недели в обязательном карантине в Гонконге с браслетом для отслеживания. Я вернулся из Кореи, проведя более длинные, чем ожидалось, новогодние каникулы.

Как и у всех в мире, жизнь во времена изоляции и неопределенности заставила меня ценить то, что меня окружает.

Как специалист по связям с общественностью в компании по производству дронов, я очень привык говорить людям такие вещи, как «посмотрите на вещи сверху». Но пришло время оглянуться вокруг и вспомнить то, что меня заземляло. Я решил использовать этот период как возможность и сделать иллюстрированную книгу для моей дорогой бабушки.

Изоляция

Слово «изоляция» не совсем положительное слово. Он подразумевает такие эмоции, как страх и одиночество.

Замечая все социальные пустоты в жизни, я быстро вспомнил, кто может дать мне правильный совет в эти трудные времена.Еще до того, как пандемия COVID-19 охватила мир, моя бабушка — мама моей мамы — понимала, что такое изоляция.

В 2001 году у нее случился инсульт вскоре после переезда в Неваду с мужем. Как и все трагедии в жизни, ее случилась без всякого предупреждения и быстро превратила, казалось бы, беззаботный и богатый образ жизни в образ жизни, полный визитов в больницу.

Когда мою бабушку привезли в Корею для лечения, ее врач сказал нам, что вся левая сторона ее тела парализована и что ей придется жить с умственным сознанием шестилетнего ребенка. Даже сейчас мы точно не знаем, сохранились ли у моей бабушки воспоминания до болезни. Когда я делюсь с ней забавными эпизодами, которые помню из своего детства, на ее лице пробегает нежная улыбка или она говорит: «О», как будто впервые слышит об этом.

Воспользовавшись периодом карантина, я хотел сделать книгу, которую она всегда сможет использовать, чтобы напомнить себе о воспоминаниях, которые я хранил для нее последние 19 лет. Книга называется «Воспоминания о моей бабушке, которые она не помнит.

Самопознание

С тех пор, как я был молод, у меня была творческая сторона, которая оттачивала попытки поделиться тем, что я чувствую или воспринимаю в своих отношениях. Некоторые чувства и воспоминания трехмерны, поэтому мне нравится исследовать различные типы медиа, стили рисования, цвета и стили письма, чтобы воплотить их в жизнь.

Я попросил маму прислать мне несколько старых фотографий бабушки, чтобы лучше понять, что она за женщина. Я знал, что она была китайским художником-каллиграфом, но по какой-то причине я видел в ней типичную корейскую жену старого поколения, чей распорядок дня вращался вокруг графика ее мужа.

На этих фотографиях я увидела в бабушке больше себя, чем кого-либо еще в моей семье. Я увидел женщину, которая дорожила своей жизнью, всегда страстная и желающая узнать больше о том, что может предложить мир. Я увидел женщину, сильную и независимую, но в то же время мягкую и интуитивную, с большим интересом к моде.

Эти фотографии рисовали портрет моей бабушки, которого я никогда раньше не знал. Прежде чем я это осознал, разум направлял более уверенные карандашные штрихи. «Воспоминания моей бабушки…» наконец обретали форму.

Воспоминания сладкие

Ученые говорят, что запах — это чувство, наиболее тесно связанное с памятью.

Для меня запах пиццы всегда напоминает мне о моей бабушке, когда она впервые переехала в Лас-Вегас. Я был у нее в гостях во время весенних каникул в 2000 году, и у нас в холодильнике осталась пицца. Пицца не была той едой, которую она ела в детстве или любила есть, когда нас не было рядом.

Я спросил ее, могу ли я съесть остатки пиццы на ужин.Она с радостью сказала «Да» и начала кипятить воду в кастрюле. Следующее, что я понял, моя пицца плавала в воде.

Неизменная традиция

Моя бабушка происходит из семьи правящего класса, которая была чем-то вроде до войны в Корее — по крайней мере, так она всегда говорила, перечисляя все правила, по которым жила, что сбивало меня с толку в детстве.

«Янбан (традиционный правящий класс во времена династии Чосон) не должен есть скумбрию».

«Янбан не должен спать в одной комнате с братьями и сестрами разного пола после семилетнего возраста.

«Янбан не должен есть рис палочками».

Концепция Янбан уже была необычной, поэтому мне было интересно наблюдать, как она живет по таким традиционным правилам. Даже после инсульта я ни разу не видел, чтобы она ела скумбрию.

Красивое платье

В 1997 году умер мой дед по отцовской линии. В то время моя семья жила в городе Вонджу, примерно в двух часах езды от Сеула.

Я помню этот день, потому что моя бабушка, которая жила в Сеуле, неожиданно появилась в моем классе и забрала меня, чтобы я пораньше пошел домой.Я не знал, что происходит, но был рад пропустить урок.

Мы сели на автобус до Сеула, а затем пошли в универмаг, чтобы купить красивое платье и костюм для меня и моего брата. Это был мой первый визит в универмаг, где одежда была выставлена ​​на причудливых манекенах при хорошем освещении, а не покупалась в грузовике на улице.

На следующий день я понял, что она купила мне красивое платье на похороны дедушки. Оказывается, мои родители попросили ее позаботиться о нас, так как были заняты подготовкой похорон в Сеуле.

Перед похоронами у меня был один из самых счастливых дней в моей жизни. Я знала, что моя мама никогда не купит мне брендовую одежду и не позволит прогуливать уроки. Моя бабушка была идеальной мамой, о которой я мечтал.

Считаем дни  

В связи с растущим спросом со стороны писателей-любителей, ищущих меньшее количество отпечатков, появилось много онлайн-сервисов, которые удовлетворяли мои потребности. Я нашел веб-сайт, который предоставляет издательские услуги для независимых писателей по разумной цене.Следующим моим шагом была регистрация рисунков и окончательного варианта в их онлайн-программном обеспечении, предназначенном для публикации «на ходу».

В то время как весь мир сражается с COVID-19, я благодарен за то, что могу оставаться в безопасности и позитивно относиться к этому опыту. Я надеюсь, что наша серия сообщений в блоге даст возможность взглянуть на то, как разные люди открывают для себя новые способы ценить свою жизнь в самые неожиданные моменты.

На выставке KU представлены рисунки бабушки Лейтон, личное воспоминание об обнаружении ее дара | Новости, Спорт, Работа

фото: Добавил

Дон Ламберт, долгое время друживший с Элизабет Лейтон, изображен с художницей, умершей в 1993 году.

Хотя это было 44 года назад, кажется, вчера я открыл для себя бабушку Лейтон. Она была 68-летней депрессивной домохозяйкой из Уэллсвилля, которая только что закончила свой первый и единственный курс искусства в Оттавском университете. Я был 27-летним репортером газеты в Оттаве и всегда искал что-то новое, о чем можно было бы написать. Мы были маловероятным дуэтом, но у нас было общее дело: донести до общественности ее искусство и послания надежды и понимания.

Элизабет Лейтон, широко известная как бабушка Лейтон, нарисовала более тысячи автопортретов за свою 15-летнюю художественную карьеру, закончившуюся ее смертью в 1993 году.Она нарисовала «Золотое правило» с радугой за спиной, символизирующей брак и равенство в браке. Она нарисовала себя в образе «Крылатой Победы» (в собрании Национального музея женщин в искусстве), отрастив руки и голову, чтобы стать полной. Она нарисовала себя на грани смерти, поддерживаемая трубками, пробками и респираторами в «Выдергивании пробки». Мне удалось выставить ее рисунки в 200 музеях по всей стране, в том числе в Смитсоновском музее американского искусства, и о ней рассказали Life, People, Parade, «Доброе утро, Америка» и Национальное общественное радио.

Лейтон родился в 1909 году в Уэллсвилле. Ее отцу принадлежала местная газета «Глобус», а мать писала колонки и писала стихи. Лейтон был образованным человеком. Сестра окончила Стэнфорд, брат Военно-морскую академию. Ее двоюродная бабушка была одной из первых женщин, окончивших школу журналистики Канзасского университета и ставших редактором книг в New York Times.

Поддавшись давлению родителей, Лейтон два года училась в Оттавском университете, но ее сердце было совсем другим.Она вышла замуж за красивого молодого человека из далекого города. Но она не вышла замуж задолго до того, как поняла, что ее родители были правы: он слишком много пил и был «диким». Но к тому времени она была беременна, и выбор женщин был невелик. Она оставалась замужем 12 лет. За это время у нее было пятеро детей и как минимум столько же выкидышей. После смерти отца она собрала детей и вернулась в Уэллсвилл, чтобы вести отцовскую газету. Это было непросто. Ее приступы депрессии становились все более частыми и глубокими.Но обратиться за помощью было некуда. Несколько дней она пряталась в шкафу. У нее случился нервный срыв, и она получила 13 шоковых процедур. Даже ее нового брака с Гленном, добрым вдовцом, было недостаточно, чтобы воспитать ее.

фото: Добавил

«Страх», автопортрет Элизабет Лейтон, выставлен в Художественном музее Спенсера в Калифорнийском университете.

Когда один из ее детей умер в 1976 году, она опустилась на дно и не видела смысла жить.

Ее сестра из Калифорнии сказала: «Элизабет, ты должна что-то делать со своей жизнью.Почему бы тебе не сделать то же, что и я, — пойти на урок рисования с другими синеволосыми дамами. Может быть, кто-то из нас станет следующей бабушкой Мозес». Не найдя уроков рисования, она поступила на курсы рисования в Оттавский университет. Всем ее сокурсникам было 19 лет; ей было 68. Однокурсники называли ее бабушкой, и она так подписывала свои рисунки. Инструктор Пал Райт обучал рисованию контуров вслепую, когда художник смотрит на рисуемый объект, а не на бумагу. Он предложил ученикам найти зеркало и нарисовать себя.Она вздрогнула от того, что увидела в зеркале. Она была толстой и морщинистой. Но она поняла: «У меня есть все эти морщины, я могла бы их нарисовать».

Когда я учился в старших классах средней школы Конкордия, мой учитель рисования сказал, что, хотя я не был лучшим художником в его классе, он восхищался тем, как я смотрю на искусство, помогая своим однокурсникам наладить связи со школой и обществом. «Это твой талант, — сказал он, — надеюсь, ты когда-нибудь найдешь способ его использовать».

Работая в Ottawa Herald, я заметил, что местным художникам негде выставлять свои работы.Я убедил местного библиотекаря посвятить один уголок для этой цели. Мы назвали ее Угловой галереей.

Однажды начальник дал мне задание написать еще один прецедент для местной футбольной команды колледжа. Фу. По дороге я остановился у студенческого союза, надеясь получить наводку. В союзе была выставка рисунков первокурсников колледжа. Опять же, угу. Но было два рисунка, подобных которым я никогда раньше не видел. На них была старуха с большими зелеными глазами. Я был загипнотизирован.Эти рисунки говорили со мной, и я чувствовал, что они изменят мою жизнь.

В доме Лейтона в Веллсвилле была назначена встреча. Она боялась, что я не смогу ее найти, потому что в Веллсвилле не было номеров домов. Все уже знали, где живут все остальные. Поэтому она нашла ведро с черной краской и определила перед своим домом большую цифру 345. Внутри этого дома были все атрибуты любой бабушки. Нигде не было выставлено ее собственное искусство. Ее рисунки были под кроватью, потому что она объяснила: «Они слишком уродливы.Никто не захочет смотреть на них». Я сказал ей, что считаю их красивыми. В тот день я выехал из ее дома с 10 рисунками на заднем сиденье своего «Фольксвагена». Я написал о ней первый рассказ и устроил ее первую персональную выставку в The Corner Gallery.

На меня так сильно повлияли работы Лейтон (она сама в роли Евы в Эдемском саду, сама на диете, сама в пижаме с куклой), что поделиться работой со вселенной стало моей миссией. Одним из первых мест, куда я пошел, был Художественный музей Спенсера в КУ.Элизабет Браун, аспирантка, начала «День открытий», во время которого она смотрела на искусство людей и высказывала свое мнение. Вспоминая тот день, Браун вспоминает: «Я был совершенно не готов, когда впервые увидел рисунки Элизабет Лейтон в качестве молодого куратора Художественного музея Спенсера. Я привык понимать произведения искусства через искусствоведческие категории, которым меня учили, но ее искусство ниспровергает эти категории, так что я остался с более непосредственным столкновением с изображением. Было ясно, что Лейтон обладал редким даром преобразовывать личный опыт в яркую форму.Я был на крючке».

фото: Добавил

«Тряпичная Энн и Энди» — автопортрет Элизабет Лейтон, выставленный в Художественном музее Спенсера Куамского университета.

Несколько месяцев спустя, когда я стал директором Художественного совета в Топике, мои художественные круги расширились. Комиссия по искусству Канзаса начала новую программу, в рамках которой она посетила произведения искусства Канзаса. Работа Лейтона была первым туром и имела немедленный успех. Позже Альянс искусств Средней Америки в Канзас-Сити продолжил гастрольную выставку по стране.

В то время как Лейтон добивался творческого успеха как на местном, так и на национальном уровне, дома все менялось. Она поняла, что больше не в депрессии. Все это выплеснулось на ее бумагу. Рисуя по 12 часов в день, она вылечила себя.

В 1990 году Браун, в то время директор Смитсоновского музея американского искусства, позвонил мне и сказал: «Пора». Выставка Лейтона получила восторженные отзывы. Газета Washington Post назвала ее «бабушкой Мозес с соусом табаско». Журнал New York назвал ее «гением».

Были недоброжелатели, когда я пытался устроить ее в «Современную зрелость», журнал AARP, который отверг ее, потому что она показала старение.

Лейтон не только продемонстрировала старение, но и отпраздновала его в сложных автопортретах о смертной казни, правах женщин и гражданских свободах. Ее портреты были о нации. Одним из примеров того, как она соединила личное с универсальным, был случай, когда на тему СПИДа пришла старая соседка. Сосед сказал: «Мне кажется, что эти люди заслуживают смерти.У Лейтон был друг, художник из Лоуренса, который сказал ей, что болен СПИДом. Она не думала, что он заслужил смерть. Вместо того, чтобы противостоять соседу, она нарисовала рисунок «Вспоминая имена» (из собрания Художественного музея Нельсона-Аткинса). Она изображает себя со слезами на глазах, работая над квадратом для одеяла о СПИДе, вышивая: «Теперь они все наши дети». Другими словами, когда вы мать, потерявшая ребенка, вы понимаете, через что проходит каждая мать в такое время.

Как Лейтон много раз говорил мне: «Мои рисунки бесполезны, если они лежат под кроватью.Более 100 ее рисунков размещены в музеях по всей стране, в том числе в Музее американского искусства Уитни, Музее искусств Метрополитен, Американском музее народного искусства в Нью-Йорке, Художественном институте Чикаго и многих других. .

Я посещал Лейтон каждую неделю в течение 15 лет. Мы болтали в ее гостиной, прежде чем подняться наверх, в запасную спальню, которую она превратила в студию, ее убежище. Однажды она показала мне рисунок под названием «Волшебные ворота».

«Это о моей смерти», — сказала она.— Но видишь, я улыбаюсь.

— Дон Ламберт пожертвовал свои лейтонские архивы книг, журналов, писем и фильмов Исследовательской библиотеке Спенсера в KU. Он живет в Канзас-Сити.

Посмотреть ее рисунки

Пять рисунков покойной Элизабет Лейтон включены в новую выставку Художественного музея Спенсера «Исцеление, знание, видение тела», которая продлится до 16 мая.

фото: Добавил

«Волшебные ворота» — автопортрет Элизабет Лейтон, на котором она улыбается, готовясь к загробной жизни.Рисунок в настоящее время выставлен в Художественном музее Спенсера в KU.

Дорогая бабушка

Карандашный рисунок, около 1985 года

Один удивительный человек, которого я вспоминаю в День матери (и много раз в течение года), — это моя бабушка. Хотя она не была моей мамой, она была замечательной бабушкой. Я до сих пор помню, как мама и тетя сказали ей, когда поняли, как сильно она избаловала своих внуков: «Ну, ты никогда не позволяешь нам делать это!» Я уверен, что многим из нас может быть близка эта классическая фраза, на которую нет ни логического, ни необходимого ответа, ведь, видите ли, Бабушкам не нужно ни перед кем оправдывать свои действия!

Этот рисунок углем является недавней перерисовкой карандашного наброска моей бабушки, который я сделал в середине 1980-х, когда учился в художественной школе.Первоначальный карандашный набросок я сделал вживую и на месте, когда она сидела за меня (что само по себе было чудом). Я знал, что у меня есть всего несколько минут, чтобы записать ее на бумаге, поэтому результат был немедленным и более жестовым. Хотя это было неполным, это действительно отражало то, кем она была. Серьезное, сосредоточенное внимание свидетельствовало о том, что она была в настоящем моменте. Будучи внучкой, каждый имел ее безраздельное внимание, которое так освежало во все более рассеянном мире. В то же время она была реалистом и не позволяла траве расти под ногами.Я благодарен, что она позволила мне запечатлеть ее в тот момент.

Я попросил свою кузину Тэмми рассказать, что она думает о бабушке и о наших воспоминаниях о ней. Некоторые из этих воспоминаний я забыл:

«Тот самый теплый радиатор на крыльце, где мы всегда сушили сапоги, пальто, перчатки. Ее стряпня!! Печенье, лучшие пирожки, шоколадные конфеты. эти назойливые телефонные звонки, ступеньки в подвале, где вы, ребята, прятались и хватали меня за лодыжки, зеленый холодильник в подвале с апельсиновой и виноградной газировкой и корневым пивом.Весь смех. Наверху с наклонными потолками и чердаком, в который можно было залезть. Ручей (произносится как «крик») и веревочные качели. Бабушкины объятия и поцелуи из наших щек. Большой старый проигрыватель. Розовая ванная. Ее навыки шитья. Яблоня. Когда мы катали ее на санках по лесу в большом снегоходном костюме Марка. »

Все это отражает беззаботную, любящую атмосферу, которую создали для нас наши бабушка и дедушка. Это было оружие в бабушкином арсенале любви.Хотя это было не идеальное место, это не имело значения, потому что любовь затмевала любое несовершенство или заботу. Она не позволяла чьей-либо суете или беспокойству мешать ей кататься на санках с внуками зимой или лазить по яблоням в свои семьдесят. Выросшая в более аграрной, а также индустриальной эпохе в Америке, казалось, что нет ничего, что она не могла бы сделать, и я думаю, что это привило нам отношение к возможностям. Нужна перетяжка стула? Без проблем. Сшили платье? Ты получил это. Ужин на День Благодарения на одиннадцать или больше? На подходе.Возделывать сад, собирать яблоки, смотреть самолеты в аэропорту? Давай сделаем это!

Дело не в том, что у бабушки не было забот, забот, проблем или проблем со здоровьем. У нее было много. Она просто предпочла не зацикливаться на них и не позволять им остановить ее. Мы благодарны ей за любовь, позитивный настрой и большое наследие, которое она оставила нам.